Разное

После смерти жены Иван Сергеевич долго не мог привыкнуть к новой жизни. Тридцать лет каждое утро начиналось с добрых и теплых пожеланий родному человеку. А теперь уверенное и угнетающее одиночество и дальнейшая жизнь, в общем-то, начала терять свой смысл. Прошел бы день быстрее. Да что день — жизнь. Ради кого существовать? У сына своя семья. Он всегда был сам по себе. С невесткой тоже не заладилось. Друзей нет, других родных — тоже. Они с Любашей так любили друг друга, что им было достаточно их двоих. Остальные были лишними. А сейчас пусто. Вакуум. И такая тоска: «На кого ж ты меня, Любушка, оставила?.. Как же я буду жить?.. Я же совсем не могу один, я пропаду…»

Иван Сергеевич часто бывал на могиле жены. Только там он мог немного отдохнуть душой, успокоиться и пока он прибирался и разговаривал — становилось легче, немного отпускало.

В один из летних дней, как обычно придя на кладбище, чтобы поменять цветы, Иван Сергеевич заметил какое-то шевеление в кустах, а потом на тропинку вышел, да нет, приковылял маленький щенок. Беспомощный и очень смешной. Он был совсем крошечный — месяц, может, от силы. Такой пухлый комочек, окрасом похожий на овчарку.

У Ивана Сергеевича и его жены никогда не было животных в доме, даже мысли взять себе питомца. Вся жизнь была упорядочена и в ней не было места кошечке или собачке. И так случилось, что тема животных никогда не возникала — не попадались бездомные, нуждающиеся в помощи зверюшки, знакомые не предлагали подарить щенков-котят от своих любимцев и т. д. Так бывает. Огромное количество людей не представляют в своей жизни и квартире, зверька, птичку, да хоть рыбку.

Но что-то защемило внутри, когда он увидел малюсенькие, еще не перецветшие глазенки, и это чудное неуклюжее существо попыталось подойти к такому большому великану. Иван Сергеевич не удержался, протянул руки к щенку и дрогнувшим голосом сказал: «Ну, здравствуй, малец. Откуда ж ты здесь взялся, почему один? Что же нам с тобой делать-то…»

Прошло время. Сменилась не одна зима, вот уже снова лето наступило. И Иван Сергеевич теперь был не один, рядом с ним всегда Туман — большой и серьезный пес, действительно, похожий на овчарку. Это тот самый маленький комочек, который когда-то буквально спас Ивана Сергеевича от невыносимой тоски и принес новый смысл в жизнь — когда есть о ком заботиться и с кем поговорить. Пусть это и собака. Но это же друг, настоящий друг.

Каждый день они подолгу гуляли, всегда вместе, каждую минуту, каждый миг. Этот веселый и умный пес на самом деле вернул человека к жизни и на глазах Иван Сергеевич помолодел, оживился, появились планы, вернулось желание общаться с людьми. Все во дворе знали какой Туман умница, какой он верный, преданный, как много значит для своего хозяина. Все любили этих двоих: седого доброго соседа и его питомца.

Так бывает в жизни, что когда, казалось бы, все очень хорошо, то неожиданно приходит печаль. Прошлые переживания после смерти жены дали о себе знать и вскоре стало ясно, что Иван Сергеевич тяжело болен. К сожалению, время начало крутиться в обратную сторону, с невероятной скоростью…

Все реже Иван Сергеевич стал выходить во двор. Потом стало трудно вставать с кровати.

И только Туман был все время рядом. Он все понимал, терпел, помогал как мог, по-своему, по-собачьи. Он просто был рядом. Молчаливый, но такой надежный.

Приходили сын с женой. Нормальный человек, безвредный. Но ведь хороший человек — не профессия. «Почему он вырос таким пустым, равнодушным?» — все чаще думал о сыне Иван Сергеевич, понимая, что и Туман, да и он сам глубоко безразличны единственному родному человеку. Невестка же, напротив, была энергичной, жадно обегала глазами маленькую «однушку», где вся ценность — это само понятие «квартира», свидетельство о собственности. «Чужие люди… Чужие. Им нет до меня дела. А что же будет с Туманом? Неужели он будет, как и я когда-то, сидеть на моей могиле и плакать в пустоту: «На кого же ты меня, Хозяин, оставил… Как же я буду жить… Я же совсем не могу один, я пропаду…»

И до того эта мысль не давала покоя, что Иван Сергеевич днем и ночью думал о своей собаке. Пусть и не вставал почти с постели, сил осталось совсем мало, но голова пока работала и хозяин отчаянно искал выход. Но выхода пока не было.

Соседка, Таисия Николаевна, спокойная и добрая женщина, ежедневно приходила помочь с выгулом Тумана. Пес привык к ней, ее квартиру воспринимал, как продолжение дома. Да и последние месяцы Таисия Николаевна настолько часто бывала у Ивана Сергеевича, что, буквально, жила на два дома. Покормить, прибрать, поговорить — человек не должен быть один, его никак нельзя бросать наедине с бедой или болезнью. Отзывчивость и готовность помочь — это черта нормального человека. Но на просьбу Ивана Сергеевича взять собаку к себе, если с ним что-то случится, отвечала категоричным отказом: «Нет, нет, ты же знаешь, какая у меня пенсия, не проси, самой бы с голоду не опухнуть, а работать уже и сил нет. Дочь, конечно, помогла бы, да у самой два спиногрыза, страшая на платное отделени в институт поступает, не до меня, а уж тем более, не до собаки. Сейчас живу благодаря тебе, то тысчонку подкинешь со своей ветеранской пенсухи, то покормишь, то с собой дашь. Не до собаки мне. Не смогу смотреть, как он полуголодный по помойкам ходить будет, а не дай Бог, заболеет, сейчас к ветеринару сходить, моей пенсии не хватит. Не проси».
Оставался только один выход, как ни больно было бы расставаться Ивану Сергеевичу со псом, но лучше уже сейчас отдать его в другие руки, где бы его любили. По просьбе Ивана Сергеевича сосед дал объявление в газету и в интернет о том, что в хорошие руки отдается хорошая собака, метис овчарки, дрессированная и умная.


Накануне дня, когда должно было выйти объявление, Иван Сергеевич не спал всю ночь, прихватило сердце. Сосал таблетки. А Туман, как будто, все понимал, лежал в углу, а не у постели хозяина, и иногда чуть слышно поскуливал. Утром Иван Сергеевич заставил себя взбодриться, достал все документы на собаку, тут и ветеринарный паспорт с отметками о всех прививках и чипировании, и справка о том, что курс дрессировки хозяин и собака прошли, и даже диплом за участие в соревнованиях. Каждый телефонный звонок заставлял Ивана Сергеевича тревожно вздрагивать. Вроде бы и хотелось, чтобы быстрее увел Тумана новый хозяин, чтобы можно было спокойно спать, зная, что пес в надежных руках. И боялся Иван Сергеевич, до дрожи в руках боялся того момента, когда захлопнется дверь. И останется он один в квартире, один…как тогда. И мужское рыдание содрогало его тело. Беззвучно вопил он, что не хочет опять остаться один, что опять жизнь забирает… тогда Любоньку, сейчас Тумана.
Но заставлял Иван Сергеевич взять себя в руки, приветливо отвечал в трубку, хотя уже ненавидел того человека, который станет для Тумана новым хозяином. Ненавидел и ждал.
Но звонки были обычные. Соцработник спрашивал, что купить. Дилеры предлагали поставить новые окна. Совет ветеранов напоминал о необходимости заплатить членские взносы. Только под вечер позвонил мальчишеский голос, который спросил, пограничная ли это овчарка, а узнав, что не овчарка, бросил трубку.
На следующий день звонков было больше, но опять все пустые. Мужской голос спросил, сможет ли пес по команде загрызть человека. Потом кто-то хотел взять собаку на цепь. Молоденький женский голос спросил, можно ли собаку носить в сумочке. Девушка перепутала номера, она хотела бесплатно взять карманную собачку.
Лишь к концу третьего дня позвонила очень приятная женщина, задала много вопросов о Тумане, что любит есть, как ведет себя, как относится к другим собакам и пр. Все ответы внимательно выслушивала, слышно было, как что-то записывала. И сказала, что через час приедет знакомиться, а если они с Туманом понравятся друг другу, то и заберет его — в свой дом, где большой участок, а жить Туман будет в доме, никаких цепей. Прогулки в лес и купание в речке. Взволнованный Иван Сергеевич позвонил и попросил Таисию Николаевну подойти к нему, побыть с ним при передаче Тумана и потом. Чтобы Туман мог кому-то не понравится, такого Иван Сергеевич не допускал. Но прошел час после звонка, два, три… никто не приехал.
На следующий день Таисия Николаевна купила газету, в которой выходило объявление о Тумане. Но одновременно там было еще около сотни объявлений об отдаче собак, иногда даже породистых, много щенков. Тогда Иван Сергеевич начал понимать, что его прекрасный Туман, умный, послушный, но беспородный, да и немолодой в общем пес, кроме него, Ивана Сергеевича, никому и не нужен. Но Иван Сергеевич еще продолжал верить в чудо и просил соседа и дальше подавать объявления. Вдруг…

Но вдруг не происходило. Звонки были пустые, не мог Иван Сергеевич отдать собаку на цепь, пьяницам или молодым парам в съемные квартиры. Прекрасно понимал, что на цепи не жизнь, а от пьяниц или из съемной квартиры можно на улицу попасть. Но последний звонок был очень страшным. Голос с акцентом первым делом спросил, сколько весит собака и упитанная ли. На отказ Ивана Сергеевича отдать собаку, грязный мат и угрозы.

Что делать дальше? При таком количестве отдающихся и недорого продающихся собак найти нового хозяина Туману практически невозможно. А время у Ивана Сергеевича было мало, он чувствовал это.
Что делать? Приют? Вот уж нет. Наслышался Иван Сергеевич, когда еще гулял с Туманом, от собачников, в каких условиях собаки в приютах живут. Джек у Петровича из приюта, больным он его взял, никак наесться не мог, почти год при замахе рукой падал на спину и визжать начинал. Да и репортажи прошли из Москвы, как в приютах собак специально голодом морили, чтобы сдохли быстрее.
Как не поверни, везде плохо. Цепь, пьяницы, улица, приют. Нет… не мог Иван Сергеевич обречь Тумана на такую жизнь. Лучше смерть… Смерть… Страшная и спасительная мысль пришла в голову Ивана Сергеевича. Завтра попрошу Тасю… нет она не сможет. Соседа сверху, Кольку попрошу, чтобы, когда не станет меня, отвел Тумана в клинику, усыпить. Сыну даже это поручить нельзя. Завтра… только бы дожить. Таблетку под язык и спать.
Проснулся Иван Сергеевич с тяжелым чувством, вроде бы и принято решение — жить вместе, сколько Бог даст времени, а потом вместе уйти. Но как обидно и как страшно. Туман, да, не молод. Но он еще силен, жизнерадостен, такая собака… и под иглу. Проклятые деньги. Была бы у Ивана Сергеевича большая сумма, отдал бы соседке, и жили бы они с Туманом, радовали друг друга. Но нет этой суммы, пенсия хоть и хорошая, да и накопления были, но все в последнее время ушло на лекарства, врачей, сиделка через день приходит, больные ноги обрабатывать и перевязывать. До того Ивану Сергеевичу было тяжело на душе, что не мог он даже Туману в глаза посмотреть, стыдно было. «Он же, Туман, меня всегда сильным считал, умным, а однажды от хулигана спас, бросился, когда тот пьяный приставать к старику начал. Но все равно, он же ребенком для меня был. Доверял он мне, как Любушка. Не спас Любушку, не спасу и Тумана». И опять мужские рыдания сотрясали плечи Ивана Сергеевича.
А Туман, как будто чувствовал, не подошел утром к Ивану Сергеевичу утром, как обычно, поприветствовать и лизнуть языком. Забился в прихожую за вешалку, есть отказался, здоров ли?


В середине дня позвонил бывший приятель по выгулу собак — Лука Ильич. Обрадовался звонку Иван Сергеевич, отвлечься хоть, новости «собачьего пустыря» послушать. Потихоньку от новостей про собак и собачников перешли и на темы своего здоровья. Не привык Иван Сергеевич душу не перед кем выворачивать, но тут не выдержал, рассказал все.
-Иван, а квартира у тебя своя, приватизированная.
- Да понял я, о чем ты. Сам думал. Но, ты понимаешь, сын то у меня, когда женился, уговорил нас с Любой нашу трешку обменять на две квартиры, нам эта трущобка досталась, а невестка моя как то хитро сделала так, что квартира оказалась на нее записано, а у сына и нет ничего. Детей у них нет, невестка еще молодится, выгонит Антона, куда ему идти, на улицу? Нет, не могу я никак квартирой распорядиться, даже ради Тумана, Любушка не простила бы».
Помолчал Лука Ильич, тяжело вздохнул.
-Послушай меня. Помнишь, когда Сильва моя от старости умерла, я несколько месяцев не заводил собаку, я ведь старше тебя и тоже одинок. Даже соседки такой доброй нет. Но не могу без собаки, кошка есть, но не то, я же всегда собак держал, и жену, покойную Клавдию, из собачников выбрал. Всю жизнь прожили, только детей не нажили, хотя посмотришь на других, с детьми, может, и к лучшему… Ну ладно, не об этом речь. Я же не просто не заводил, я ведь искал информацию, что делать с собакой, если я умру раньше нее. Сейчас вроде бы и здоров относительно, и силы есть, вот даже с моей Альмушей ездим каждую неделю загород гулять. Но ведь возраст.
А вот ты зря интернетом не овладел, да компьютером, интересные вещи там пишут и полезные. Познакомился я через интернет (нет, нет, ты не подумай чего) с одной женщиной, у нее что-то вроде приюта, я туда съездил, не идеально, конечно, но мне понравилось. Загородный дом, 10 собак, кошки тоже есть, все сытые, свободно гуляют по участку, дружат друг с другом. Поговорил я о том, что завещаю Гале, как ее зовут, квартиру, а она моих Альмушу и Мурку на пожизненное содержание возьмет. Договорился, а тревожно, женщина вроде бы хорошая, надежная, а кто знает, что там дальше будет. Получит квартиру, где гарантия, что будет хорошо ухаживать за моей «скотинкой».
Стал я дальше искать. Набрал в поиске фразу «как обеспечить животных после моей смерти». И нашел я по поиску сайт интересный. Его юристы ведут, такие же, как мы, любители животных. И очень важные вопросы поднимают. Жаль, что раньше не знал о них. Помнишь, Жульку во дворе машина сбила. И водитель Ольгу Павловну знал, но даже не остановился, только из окна машины выругался, что собак распустили. И оплачивала операции все сама Ольга Павловна. А оказывается, того водителя можно было и к ответственности привлечь, прав на год лишить, да и обязать компенсировать расходы на лечение. Или вот, помнишь, ходил бандюган с питом, на собак своего пита травил и на кошек подвальных. Никак мы не могли найти на него управу, хорошо, переехал, теперь, наверное, в другом месте продолжает развлекаться. А оказывается, можно было и его к суду, привлечь, есть такая статья в уголовном кодексе — жестокое обращение с животными.
Но отвлекся я . Нашел я там очень хороший материал как раз про нас с тобой. Оказывается я могу кому-то завещать свою квартиру, и обязать наследника оплачивать расходы на содержание моих животных тому, кого я выберу, да кто согласится на это. И человек, животных досматривающий, будет доволен, деньги они лишними не бывают, да и наследник получит мою квартиру, только сначала надо будет выполнить мою волю. Призвал я тогда Надежду, мою двоюродную племянницу, ближе никого нет. Поговорил серьезно. Она сначала, конечно, стала уговаривать, дядечка, мол, зачем нам лишние люди, я сама за Мурочкой и Альмушкой буду ухаживать, у-ти, муси-пуси, радости мои. Но я твердо сказал. Дожила ты, Надежда, до 40 лет, не нужны были тебе никогда ни кошки, ни собаки, не было их у тебя в доме никогда. Да и сынок твой золотушный, наверняка, и на животных аллергию выдаст. Или ты соглашаешься на мои условия — пока живы мои животные, будешь на их содержания Галине определённую сумму выплачивать. Откуда деньги возьмешь, твоя проблема. Хоть сдавай квартиру после меня, часть на животных, хоть продай, деньги отложи, думай сама. А откажешься — найду других наследников. Я тебе ничем не обязан, вот к дядьке за год первый раз зашла, и то, когда позвал. Пришлось ей согласиться, кусочек то лакомый.

На следующий день в квартире у Ивана Сергеевича было настоящее совещание. Пришел Лука Ильич, Таисия Николаевна и юрист из фонда «Правовая зоозащита». Все обсудили, продумали. А через несколько дней к Ивану Серегевичу на дом пришел нотариус и удостоверил волю Ивана Сергеевича.

Как будто гора с плеч свалилась у Ивана Сергеевича. Теперь он знал, что сможет быть с Туманом до последнего, а потом Туман будет жить у заботливой Таисии Николаевны.

Но не все так просто оказалось.

Решив вопрос с Туманом, Иван Сергеевич приободрился, даже сам на прогулку с Туманом вышел. Обрадованная Таисия Николаевна решила уехать на неделю к родственникам в другой город. Предварительно добрая соседка постаралась приготовить побольше еды, накупила полуфабрикатов, а для Тумана стоял мешок корма. Если Иван Сергеевич не сможет выйти гулять с Туманом, согласился за небольшую плату выгуливать собаку соседский парнишка. Не сказать, что с легкой душой Таисия Николаевна уезжала, но родственников надо было навестить.

На следующий день после отъезда Таисия Николаевны на звонок соцработника никто не открыл дверь, а в квартире надрывалась, выла и визжала собака. Наряд полиции вскрыл дверь, Иван Сергеевич был мертв, большая собака сначала не подпускала никого к телу хозяина, но потом, после уговора знакомой женщины — соцработника, Туман смирился и забился в угол.

Приехал сын с невесткой, похороны были назначены на следующий день.

А через два дня соседи ночью проснулись от воя — выгнанный Туман не мог смириться с тем, что нет хозяина, нет дома. Он пытался проникнуть в подъезд и квартиру. Он бегал вокруг дома — от подъезда к окнам квартиры, выл, лаял, пытался позвать хозяина, как звал в редких случаях вынужденного самовыгула. Но никто не выглядывал в окно и не приглашал в дом. Туман с кем-нибудь заходил в подъезд, скребся в дверь квартиры, скулил. Пока из квартиры не вышел нерусский мужчина с палкой и не огрел Тумана сильно, очень сильно. Так Тумана никто не бил, его не били вообще. Откуда собаке знать, что такое деньги и аренда квартира, а еще кредиты и дешевые шубы, ради которых невестка и поторопилась сдать квартиру кому угодно, лишь бы побыстрее и подороже.

Удар пришелся по позвоночнику, из здоровой и сильной собаки Туман за несколько минут превратился в жалкого, с трудом передвигающегося калеку. Немного отлежавшись в кустах, Туман пытался искать помощи у знакомых людей — соседей. Хотелось есть, было холодно и было очень страшно. Но стало страшнее еще и оттого, что те, кто раньше приветливо здоровались с Иваном Сергеевичем, хвалили и ласкали Тумана, иногда угощали чем-то вкусненьким, стали брезгливо обходить собаку, гнали его прочь и даже угрожали палками. Лишь одна добрая старушка попыталась вынести Туману покушать, но получила выговор от мужа — не фиг привечать, умер хозяин, собака никому не нужна, пусть учится сам добывать корм, вот за гаражами стая собак живет, пусть туда идет.

Таисия Николаевна подходила к своему дому, тревожно было на душе. Почему-то Иван Сергеевич не подходил к телефону, не дай Бог, в больницу попал. Вдруг из кустов, хромая, вышла собака, нет не Туман, эта грязная, тощая, больная собака Туманом быть не может. Но грязная и тощая собака села на расстоянии от Таисии Николаевны, словно спрашивая «Ты тоже стала злой и жестокой?». Домой они шли вместе, тесно прижавшийся к ноге Туман и рыдающая Таисия Николаева, она уже все поняла.

А через несколько дней у юриста был очень серьезный разговор с сыном и невесткой покойного Ивана Сергеевича. Невестка, конечно, не хотела ни о чем слышать, но то ли убеждения юриста сделали свое дело, то ли в сыне, наконец, проснулся мужчина и человек. » Не надо судов, я буду выплачивать на Тумана указанную в завещании сумму, а вот деньги, которые мы аренду получили — пусть Таисия Николаевна выхаживает собаку. Точка».

Прошло время. Немолодую, но пока еще бодрую Таисию Николаевну и ее спутника — пожилого пса, знают почти все соседи. Они часто гуляют, в родном дворе, и все во дворе знают последние новости из жизни Тумана, все хвалят его и любят, и угощают, как и раньше, когда был жив Иван Сергеевич. Ничего не изменилось в жизни Тумана.

Раз в три месяца Туман вместе с хозяйкой посещает ветеринарную клинику, где его осматривают, выписывают лечение, если нужно, и выдают справку, которая подтверждает, что он Туман, собака с номером чипа таким-то, был осмотрен ветеринаром и т.д. Туман не знает, что на основании этой справки сын, наследник Ивана Сергеевича, обязан выплатить Таисии Николаевне определенную сумму. Пока сын добросовестно выполняет свой сыновий долг. То ли суда боится, то ли совесть проснулась. Ну а не будет выполнять, так суд поможет.

Завещательное возложение. Именно завещательное возложение помогло Ивану Сергеевичу хотя бы в последние дни жизни быть спокойным за своего четвероного друга, Туману жить хорошей собачьей жизнью, а Таисии Николаевне заботиться о Тумане.

Серьезное отношение к судьбе своего питомца — это цивилизованный и ответственный подход владельца к будущему своего любимца и не столь важно: кошка это, собака или рыбка в банке.

Завещательное возложение. В наше время — обычная практика. И это куда надежнее и адекватнее, чем все истерики мира «что же будет когда меня не станет».

Это касается и дворняжек, и породистых животных. Это важно и для простых владельцев, и для серьезных заводчиков. Перед смертью все едины и мы не можем знать свой час и своей судьбы. Но мы должны и обязаны позаботиться о тех, кто не сможет этого сделать сам — о наших любимцах, о наших животных, для которых мы — это весь мир, вселенная, и которые свою жизнь дарят нам без остатка. И мы в долгу перед ними. Чтобы потом они не пополняли число несчастных скитальцев по улицам, приютам, передержкам, случайным «рукам» и т. д.

Это сложная тема, мы часто не хотим подумать об этом, полагая, что как-нибудь потом все устроится. Практика показывает обратное: сотни трагедий и изломанных судеб этих молчаливых и беззащитных существ. Таких трогательных, ласковых, бесконечно преданных нам, таких честных. И мы не имеем права их предавать своей безалаберностью или комплексами. Мы тоже должны быть честными и ответственными. Потому что мы — люди.

Мы ответственны за тех, кого приручили, даже после своей смерти!!!