Только про собачек и кошечек... С тырнета.

Пес кричал от ужаса и боли -
Все перед глазами до сих пор!
А они его ножом кололи
И стреляли медленно в упор!
А потом снимали, наслаждаясь,
Как он в страшных муках умирал,
Пытками своими, упиваясь,
Изверг пса лопатой добивал...
Льется кровь невинно убиенных,
Расплодилась мразь по всей земле,
Слабых не щадят они и пленных,
На войне теперь, как на войне!
Душит зло несчастную планету,
Видно, уж, недолго до конца,
Падший ангел с нами рядом где-то,
Лишь не видно нам его лица!
Вспомнила замученных в Афгане
И в фашистских страшных лагерях...
Люди! Зло все время рядом с нами!
Множится стремительно впотьмах.
Вот оно уже набрало силу,
Давит все живое на пути.
Господи! Прошу! Дай людям силы,
Хоть кого-то от беды спасти!
Поднимайтесь, люди! Поднимайтесь!
С Богом в сердце и к плечу плечом!
Кто как может, только постарайтесь
Воевать с кровавым палачом!
С сатаной, что миром этим правит,
С армией приспешников его,
Или он солдат своих заставит
Истребить нас всех до одного!
Поднимайтесь, люди! Враг коварный!
Начинает убивать с собак!
А потом - ведь все элементарно...
Нам готовит следующий теракт!

Сидим у окошка мы с кошкой вдвоем.
Мурлыкает кошка о чем-то своем.
Вон облачный парус плывет не спеша,
И рвется на волю из дома душа.

К далекому морю, где ночью и днем
Медузы мерцают волшебным огнем.
Где катятся волны о берег шурша,
Песочные замки небрежно круша.

Горячее солнце большим фонарем
По небу гуляет. А грусть пузырем
Набухнет и лопнет, свой путь заверша,
Не стоит она в этот день ни гроша!

Мурлыкает кошка о чем-то своем,
Сегодня мы с ней у окошка вдвоем.

Романтическое «мяу» каждый вечер под окном
Беспокоит, и волнует, и тревожит целый дом.
Лишь луна лимонным глазом глянет хитро из-за крыш –
Занимает кот «эстраду», несмотря на «брысь» и «кыш».
Громко «мяу» под окошком – и гадает весь народ,
Чья же та красотка-кошка, кому страстно так поёт
Серенаду полосатый и усатый менестрель?
Начал он концерты в марте, промяукал весь апрель.
Май гуляет по планете, и черёмухи цветут.
А котище каждый вечер под окошком – тут как тут;
И лиричным баритоном песню нежную поёт
Неизвестной красотуле верный рыцарь, славный кот.
Увлечённый нежным чувством, кот мяучит по ночам
Самой милой и прелестной из пушистых кошко-дам!
Люди злились и ругались, и смеялись над котом,
Но потом привыкли слушать эту песню перед сном.
Лишь луна на небо выйдет, сразу весь честной народ
Высыпает на балконы, к подоконникам идёт.
Телевизоры смолкают, утихает суета:
Люди слушают средь ночи песнь влюблённого кота!
Под кошачью мяу-песню трубадура-молодца
Открываются друг дружке все влюблённые сердца.
Видно, к счастью, что ночами во дворе у нас поёт
Романтический, влюблённый, голосистый чудо-кот!

В любую стужу, при любой жаре,
Когда домой вернулись вы с дороги,
Вас первой кошка встретит у дверей
И с громким "Мяу!" бросится под ноги.
Возможно, мы и любим их за то.
И из любви не делаем секрета.
А кошке просто нужен теплый дом,
Где молоко и миска "Китикета".

И на душе становится легко.
Вы благодарны кошке, словно другу,
Когда своим шершавым языком
Она лизнет, ласкаясь, вашу руку.
Пускай пушистым ласковым клубком
Она в ногах свернется до рассвета.
Ведь каждой кошке нужен теплый дом,
Где молоко и миска "Китикета".

И каждый вечер, отходя ко сну,
Вы в суматошной нервотрепке буден,
Не пожалейте нескольких минут.
Погладьте кошку. Ей приятно будет.
Она сама в ладонь уткнется лбом.
Нужна ей ласка,так же как и людям.
А людям, как и кошкам, нужен дом,
В котором ждут их. Ждут и очень любят.

Я сижу и мучаю гитару -
Снова до рассвета не усну,
Ведь моя позорная котяра
На балконе празднует весну.
Наплевать ему, что он простужен,
Что сорвалось "Мяу" в жуткий хрип,
Мерзнет зад в какой-то бывшей луже,
Хвост похоже насмерть к ней прилип.
Но он надрывается, паскуда,
Мучает соседей и меня.
"Хрен вам", - говорит, - "уйду оттуда.
Март, любовь и прочая фигня".
Тщетно убеждаешь: "Минус десять
Да и на часах почти что три".
"Нет, я, - говорит, - умру без песен,
Если не замерзну до зари".
Жизнь моя похожа на сатиру -
Ночь, а мне проблема еще та:
Как же заманить назад в квартиру
Песни голосящего кота?
Вскрыла для него ножом консервы:
"Слышишь, морда, дома жрать дают.
Так что пожалей чужие нервы -
Лезь обратно в бытовой уют!"
"Что ж ты столько времени сидела,
Что за недотепа, вот беда...
Нет, концерт, конечно, тоже дело,
Но главнее все-таки еда!"

Кошке нельзя поставить свечу
во здравие - ведь это кошка,
всего-навсего кошка.

А если я помолиться хочу,
ведь мир светлее немножко,
если в нём живёт кошка.

Поэтому я прошу звезду,
которая падает с неба,
чтобы спасла кошку -

Игравшую с бабочкой в саду.
Человек человеком не был,
Пока не завёл кошку.

Любой может мне возразить -
Люди гибнут - это ужасно,
А тут - какая-то кошка.

В этом попробуйте убедить,
Доступно, логично и ясно
Тех, кто терял кошку.

Кошка моя мурлычет и спит,
Ухо дрожит пушисто и сонно...
Любимая самая кошка...

И я ей шепчу - ты попроси
В кошкиных снах, за небосклоном
Чтобы жила кошка.

Ты знаешь, что я повелитель драконов,
Что я говорю на древнейшем наречье,
Что я не боюсь ни когтей заостренных,
Ни взгляда, ни даже ... с драконами встречи?
Хочешь, на клич мой призывный и долгий
Выйдет, посветит глазом блестящим -
Хитрый, проворный, гибкий и черный -
Но все равно, как ни странно, не страшный.
Я ему слово скажу по-драконьи,
Я его нежно поглажу по спинке,
Миску поставлю на подоконник -
Надо ж кормиться чем-то скотинке.
Мяса наевшись, он песню исполнит
На своем древнем драконьем наречье -
Так он поет повелителям только,
Кто не боится с драконами встречи.
Те, кто услышат хоть раз эту песню,
Будут теплом и уютом согреты
Песни на древнем драконьем наречье.
Песенкой кошки, съевшей кот-лету.

Иду домой, туманный переулок.
Тоскливо светят лампы фонарей.
У ног моих комок вдруг появился.
Котёнок ! Брошенный ? Наверное-ничей.

Мяукнув тихо, посильней ко мне прижался.
И тут-же басовито замурчал.
Доверчивый ! В своей короткой жизни
он злых людей еще не повстречал.

Ну что, пушистик, будем мы друзьями ?
Вот так, за пазуху. И полчаса идти.
Там новый дом под черепичной крышей,
осталось побыстрее нам дойти.

Калитки скрип, утоптана тропинка.
Одной рукой достать пытаюсь ключ.
А под рубашкой начинается движенье.
Уж больно, ты, чертёнок, царапуч ! )

Ну вот и выбрался, стоит в недоуменьи.
Глазёнки зыркают, шевелятся усы.
Теперь с тобой потопаем мы в ванну,
чтоб стал ты воплощением красы.

Каков малыш - водичку он не любит !
И всё-равно придётся потерпеть.
Но, сможет ! Ради собственного блага.
Лишь надо очень сильно захотеть.

Финал, ура ! Закутан в полотенце.
И на диван его, пускай себе лежит.
А после- ужин и весёлые забавы.
Я знаю точно, что играться побежит.

Часы на кухне отсчитали снова время
и в доме наступила тишина.
Царит покой, по стенам бродят тени.
В окно глядит бесстыжая Луна.

И улыбается ! Забавная картина :
мужик в кровати плюс пушистое созданье.
Ей нравится А что-же тут плохого ?
Ведь новый друг совсем не наказанье....

Трубы на крышах старого города,
Солнечный ветер гуляет по улицам.
Теплый денек - отчего же так холодно?
Солнце в глаза: остается лишь жмуриться.

Мир окружает - большой, неприветливый;
Я просто кот, пушистый и маленький.
В чередованьи закатов с рассветами -
Вечное небо и крыши под лапами.

Путь бесконечный мой между антеннами
Под безымянное ветра кружение:
Плавность шагов обрывается стенами -
Я на краю прерываю движение.

Хочется вниз, но мы, кошки, - живучие.
Хочется взвыть; но у нас так не принято.
Хочется, чтоб сквозь метели колючие
Кто-то позвал меня - тихо, по имени.

Смены сезонов по расписанию,
Дни, друг на друга до боли похожие.
Давят на психику мрачные здания,
Лужи, машины, собаки, прохожие.

Это пройдет: все когда-нибудь кончится.
Шрамы на шрамах... Бывает. Случается.
Просто сработал капкан одиночества;
Только вот выбраться не получается.

Все бесполезно - на шкуре проверено.
Крыши и ветер - удел для бездомного.
Здесь - только небо - жестоко-весеннее,
Близко-далекое, ясно-бездонное.

Трубы на крышах старого города,
Солнечный мир моего одиночества.
Ласковый ветер... мне холодно... холодно!
Теплых касаний ладонями хочется..!

Кошка на облаке сидит одна,
Смотрит на небо, а в небе нет дна.

Косится на звезды и шепчет им «Мррр…»,
Но звезды серьезны – у них свой мир.

Внизу другой мир притаился
И сизой пылью забот покрылся,

Не смотрит на небо, в котором нет дна -
Скучает Кошка совсем одна.

То когти впустит в мохнатую гриву,
То вдруг хвостом покрутит игриво,

Прищурит глаз и потянет носом,
Задастся кошачьим пустым вопросом,

Лениво встанет, пройдется по кругу,
Призывным «Мяу!» покличет друга.

А друг ее – Ангел с лучистым взглядом –
Спустится с неба и сядет рядом,

Почешет за ухом, расскажет сказку,
И станет Кошке теплее от ласки,

Она потрется спиной о крылья –
Мир встрепенется под сизой пылью,

Разверзнется небо, и прямо оттуда
На землю обрушится новое чудо!

И Кошка уснет с довольной улыбкой,
Свернувшись на облаке мягком и зыбком.

Котофан Котофаныч Котов
На диване валяться готов.
И на кресле готов, и на стуле,
Если в кресле другие уснули.

Котофан Котофаныч всегда
Знает место, где в доме ЕДА,
И легко угадает по звуку
Кто в ЕДУ запустил свою руку.

Котофан Котофаныч большооой.
Он способен питаться лапшой.
Он и хлеб соглашается кушать,
И лосося, и сёмгу и суши.

Что поделаешь, голод не брат.
Он бы булку не кушать и рад,
Только нет в аппетите изъяна,
Если хочется есть постоянно.

Так он нас очень скоро объест
И не хватит нам выспаться мест,
Если вдруг Котофаныч огромный
На диване пристроится скромно.

Я однажды, верно, стану кошкою.
Как-нибудь потом, поближе к старости.
И прозрачной лунною дорожкою
буду вдаль бежать я без усталости.

Буду с крыш смотреть на вечность звёздную
Путаться в лучах когтистой лапою
Иногда казаться буду грозною
И возможно даже поцарапаю.

Буду в кресле спать под пенье чайника
Буду очень мягкой и пушистою.
Только, будь готов, почти нечаянно
Скроет тень меня завесой бархатистою

Буду ждать тебя, выглядывать в окошко,
На ночь буду песенку мурлыкать
Буду я любить тебя. Немножко…
Но уйду: мне не дано – привыкнуть.

Я уйду с луной, по всем законам,
В лес антенн, по скользким мокрым крышам,
По осенним эфемерным кронам
Дальше горизонта, неба выше.

Я уйду, но ты мне будешь сниться.
Редко, как и остальные, впрочем.
Звёздный свет стекает по ресницам
Очень просто перепутать кошку с ночью

Белый луч ложится вдаль дорожкою.
Кошка помнит, но не знает жалости
Я, наверно, как-то стану кошкою,
Как-нибудь потом, поближе к старости.

Жил в нашем доме странный кот,
хотя на вид обычный самый.
Четыре лапы, уши, хвост,
и морда с пышными усами.

Он каждый вечер исчезал,
но знали все - пошел на крышу.
Ведь невозможно отыскать
у нас места, что будут выше.

Там находился до утра -
любуясь желтою Луной.
Мяукал тихо да мурчал,
и длинный хвост торчал трубой.

Счастливей этого кота,
наверно, не было на свете !
Пушистик изредка грустил
лишь с наступлением рассвета.

Вот так прошло немало лет,
пропал внезапно сей гулёна.
И только отпечатки лап
узрели в полдень возле клёна.

Народ и думал, и гадал.
В догадках разных всё терялся.
Пока Петрович, дворник наш,
смущенно хмыкнув - не признался.

Он этой ночью не прилёг,
дабы принять на грудь немножко.
На кухне стопку как нашел -
случайно посмотрел в окошко.

Мерцал янтарно лунный свет,
а в нём парил аки медуза
их царапучий обормот -
подставив звёздам своё пузо.

Но вдруг, добавив плавно ход,
рванул к предмету обожанья.
И в скором времени исчез.
Неужто так сбылись мечтанья ?

Пространный выслушав рассказ -
все покрутили головами.
И по квартирам разошлись
заняться важными делами.

Не очень верилось, с трудом.
Что можно тут еще сказать?
Зачем подобной чепухой
своё сознанье забивать ?

Прошла неделя, и вторая.
Никто вообще не вспоминал.
Да и любитель алкоголя
такого больше не видал.

И всё бы было ничего,
но астрономы всполошились.
В обсерваториях своих
как будто разума лишились.

По их словам на всей Луне
вдруг обнаружены следы.
Весьма похожи на кошачьи !
Хотя откуда ж там коты ?

Пошел вразнос научный мир,
огонь дискуссий запылал.
Но вот осмысленный ответ
ни разу и не прозвучал.

А мы ходили горделиво
да втихомолку улыбались.
И в чем секрет такого чуда -
принципиально не признались...

Где-то на острове, скрытом от взглядов, затерянном в мире вод, живет независимый, гордый и странный, вольный морской народ.
А у народа есть покровитель, есть божество, тотем – он только народу этому виден, а так – далеко не всем.
Никто не знает, где он обитает, и где он вообще живет – то ли на небе, за облаком дальним, то ли под толщей вод.
Но каждый на острове это знает, пусть даже его не встречал, какой он вид иногда принимает, как тень, спускаясь со скал.
Но каждый знает из старых преданий: весною, один раз в год, ночью выходит за вечной данью морской полосатый кот.
В ночь, когда кот возникает над морем, как серый мохнатый страж - тают обиды, зависть и горе - как облако, как мираж.
Кот простирает к острову лапу, кот подношенья ждет – в шхуну команда сходит по трапу, и в шхуна в море идет.
В шхуне есть рыба, есть крынки сливок, и связка-другая крыс, кот ожидает, урчит счастливо, усами рождает бриз.
По шкуре кота пробегают волны, Луна на хвосте – смотри! А люди на пирсе стоят, довольны, держат в руках фонари.
Вот шхуна подходит – все ближе, ближе, бросает за борт еду – но кот лунный свет на усы нанижет: Мол, никуда не уйду!
И тут со шхуны коту бросают маленький прыткий мяч – кот его ловит и с ним играет – огромен, силен, горяч.
Потом, наигравшись, дары съедает, и, скинув с хвоста Луну, в пестрые волны неспешно ныряет, уходит на глубину…
Тучи на небе – шкуры пестрее, мягче, чем кошкин мех...Можно рыбачить, спасибо зверю, рыбы хватит на всех.
Где-то на острове, скрытом от взглядов, затерянном в мире вод, живет независимый, гордый и странный, вольный морской народ.
А у народа есть покровитель, который в морях живет – и он отнюдь не каждому виден – морской полосатый кот...

в моей подушке сны живут -
ложатся спать, когда светает,
а ночью - снова тут как тут:
ворчат, топочут... навевают.

в моей подушке бродят сны,
шурша и топая ногами,
наружу просятся они -
летать, шуметь, играть с котами...

мой ангел - белый, шерстяной,
к людским заботам равнодушный,
приходит ночью спать со мной
и точит когти о подушку,

вонзает острые ножи
в ее пухОвые глубины -
и сон бежит, летит, кружит -
крылами машет над периной.

и снится ангелу и мне
один и тот же сон из шерсти,
луна лучами на стене
рисует в неизвестность дверцу.

за дверью той - иной уклад,
людей там держат за питомцев:
они в ногах у кошек спят,
мурчат и греются на солнце.

какие странные миры!
как уходить отсюда жаль мне...
...мой ангел произносит - мррры,
мне в голову вонзив кинжалы.

ах, боже мой, какой пассаж -
проснуться под такой массаж....

Несмотря на то, что холод и ветер,
Нараспашку открываю окошко...
Там, в вечернем полупризрачном свете
Бродит маленькая звездная кошка.
То ли видится она, то ли снится -
В облаках из непроглядного мрака,
Где, спеша, перемещаются спицы
Колеса извечных тем зодиака...
Охранять от бед - увы, не умеет.
Да и вроде - что возьмешь с этой крохи?
...Только если застываешь, немея,
Понимая, что дела слишком плохи,
Заклубится подле ног белым дымом,
И проявится - мерцанием - рядом...
Мягко вспрыгнет и замрет недвижимо
На коленях у тебя... Или - взглядом,
Тем, что все готов понять и поведать,
Прикоснется и порадует душу...
И истаивают, кажется, беды,
молоточки у висков - глуше... глуше...
Посидит вот так, и вдруг - легче станет,
Точно бы к тебе друзья заглянули...
Не заметишь, как уйдет. А на память -
Только отблески шерстинок на стуле...
Видишь, вон она? Вон там - тенью смутной...
Потянулась... а теперь - когти точит,
Где беззвучно зарождается утро,
А на вылинявшей скатерти ночи
Каравай луны надрезан неровно,
И вокруг по тьме рассыпаны крошки...
...Скажешь, глупо это все?
- Безусловно!
Понимаю, в небе - птицы, но кошки?..
Ну, додумалась - не стерпит бумага!
Сто вопросов - хоть один бы с ответом!
Ладно. Бродит как-то эта бедняга...
А куда она уходит с рассветом?!
...Улыбнусь в ответ. Печально немножко...
Ведь, клубком - у батареи, привычно
Спит на нашей кухне звездная кошка,
До заката притворившись обычной....

Сизо-дымчатый кот,
Равнодушно-ленивый скот,
Толстая муфта с глазами русалки,
Чинно и валко
Обошел всех, знакомых ему до ногтей,
Обычных гостей...
соблюдая старинный обычай
Кошачьих приличий,
Обнюхал все каблуки,
Гетры, штаны и носки,
Потерся о все знакомые ноги...
И вдруг, свернувши с дороги,
Клубком по стене -
Спираль волнистых движений, -
Повернулся ко мне
И прыгнул ко мне на колени.
Я подумал в припадке амбиции:
конечно, по интуиции
Животное это
во мне узнало поэта...
Кот понял, что я одинок,
Как кит в океане,
Что я засел в уголок,
Скрестив усталые длани,
Потому что мне тяжко...
Кот нежно ткнулся в рубашку -
Хвост заходил, как лоза, -
И взглянул мне с тоскою в глаза...
"О, друг мой! - склонясь над котом,
Шепнул я, краснея, -
Прости, что в душе я
Тебя обругал равнодушным скотом..."
Hо кот, повернувши свой стан,
вдруг мордой толкнулся в карман:
Там лежало полтавское сало в пакете.

Hет больше иллюзий на свете!

Вдохнув природы лёгкий запах,
Я понимаю - всё кругом пустая суета.
Вся истина - на мягких лапах,
Следящего за мухами кота.

В его глазах зелёных светит солнце,
В его характере беснуется луна,
Он любит драть когтями полотенце,
И ждать зимой, когда придёт весна.

Переступив порог лесной я снова верю,
Что есть на свете сказки, чудеса...
На миг открой души стальные двери,
Возьми кота, взгляни в его глаза...

кот спрыгнул с кресла и осторожно,
ступая мягкими лапками тихо,
пошел туда, где всегда все можно -
например, драть диваны когтями лихо,
есть мышей, а не тараканов,
до опупенья на шторах качаться,
объедать с букета тюльпаны
и представь - никто не будет ругаться.

ходят слухи - их кот, несомненно, проверит,
что везде там расcтавлены блюдца с сгущенкой
правда, сказано это было болонкой
соседской, а кот ей не очень-то верит.

все, пора - вон и ангел хвостатый уж лапой машет
погоди, дай муркнуть хозяйке два слова.
слышь, мурчавая, все уж не так и страшно
зуб даю, мы с тобой помурлыкаем снова:

я уверен, что есть там дырка в заборе
между людским и кошачьим раем.
ты не плачь, мы увидимся, хоть и не скоро:
я пролезу к тебе и мы поиграем.
......................................
а еще говорят - кот нашел двери в лето.
очень правильно Чиж спел тогда про это

- Всё это не ново, конечно не ново!
Ну с кем не бывало… – Шепнёте вы вслед, -
Мне вдруг захотелось дождя проливного
И чашку горячего чая, и плед.
Зарыться. Забыться. Подумать неспешно
Под шум от стекла салютующих брызг,
Лаская кота, что разлёгся потешно
На книжных страницах, затрёпанных вдрызг.
Любуясь чечёткой дождя по карнизу,
Каким-нибудь важным звонком пренебречь.
Вдруг вспомнить, что жизнь состоит из сюрпризов,
А те состоят из разлук или встреч.
Всё то, что терзало – уже отболело,
Что все эти муки - пустая возня,
И кот, что мурлычет, разлёгшись без дела,
Похоже, во многом мудрее меня.
А дождь за окном, словно гул канонады,
Грохочет, хохочет и вторит мне вслед:
- Душе отогреться всего-то и надо
Лишь чашку горячего чая и плед.

Дождь прошелся по дорожке –
На усах повисли капли.
Желтоглазой рыжей кошке
Не дадут поспать спокойно –
Лапы, хвост совсем озябли.
Желтоглазой рыжей кошке
Нужно бархатное лето.
Оторвать бы все застежки,
Выпустить на волю солнце
И согреться в море света.
Это, видимо, со скуки.
Дождь на ветках – как сережки.
Протянул бы кто-то руки,
И исчезнут все тревоги
Желтоглазой рыжей кошки.
Небо высыпало крошки,
К ним из нор спешили мыши.
Желтоглазой рыжей кошке
Грызуны давно приелись –
Лучше выспаться на крыше.
Дождь стыдливо удалился,
Месяц робко прятал рожки.
Долго в этот вечер снился
Апельсин размером с лето
Желтоглазой рыжей кошке.

Я одна в доме и будто мне снова десять:
Все чудовища объявили за мной охоту,
Изо всех щелей голодная темень лезет,
В дверь стучат, только голос хрипл и не крикнуть: "Кто там?"

Я одна в доме и в жизни одна - так ясно
Это видно, как будто я тет-а-тет со смертью:
Перед нею все одиноки и всё напрасно.
Стуки, шорохи, тьма - среди них я как будто слепну,

Превращаясь в поле битвы для суеверий,
Осязая грань, за которой уже не будешь,
Миг - и всё... На колени прыгает кот мой серый,
Он мурлычет, тёплый, родной. Он прогнал всех чудищ.

Ты любишь дожди, мой загадочный кот...
Ты любишь смотреть, как прозрачные струи,
По стёклам сбегая, в линейку косую
Расчертят ветвящейся молнии код...

Послания-руны горящих высот
В очах твоих тонут...
И тают... И гаснут...
Зрачками ты ловишь грозу...
Не напрасно
В них вещий зелёный огонь всё живёт...

И я подойду к этой зыбкой стене,
Что нас отделяет с тобою от влаги,
И гляну сквозь дождь,
Где деревьев ватаги
Размыто-туманны, как память о сне...

А ты повернёшься ко мне – и в глазах
Твоих я увижу бездонные дали,
В которых напасти уже миновали,
В которых - лишь радуги мост в небесах

Цветным коромЫслом...
И солнечный круг
Сияет огромной Вселенской Любовью...
А здесь, у окошка, грустим мы с тобою...
Ты любишь дожди, мой загадочный друг...

В прошлой жизни у тебя был хозяин.
Он хороший был. Печальный немножко.
Он забрал тебя с рабочих окраин,
Ты была пушистой мартовской кошкой.
Было лето. Соловьи пели песни.
В рыжей шерсти солнце путалось мягко.
Человека не случалось чудесней,
Чем хозяин. Его трогала лапкой,
Раздирала ему всласть занавески
И мурлыкала, когда тебя гладил.
Бантик розовый ловила на леске,
Засыпала на подушках, тетрадях.
Вы прожили вместе долгие годы –
Снег и дождь, балконы, бабочки, лица.
Иногда теперь, при смене погоды,
Твой хозяин тебе может присниться:
Так, мелькает край рубашки, ботинки,
Как ты прячешься, украв его ложку...
Утром смахиваешь сон-паутинку,
Поднимаешься...
И идешь гладить кошку.

Я домашним быть хочу,
Я хозяина ищу.
Я все улицы облазил,
На деревья все залазил.

У подъездов я скитался,
Под ларьками ошивался.
Без надежды, просто так
Даже слазил на чердак.

Под окном орал полдня –
Не услышали меня.
На глаза попасть старался,
Даже в магазин пробрался.

Мокрой шваброй баба Зина
Прогнала из магазина.
А на завтрак и на ужин
Воду я лакал из лужи.

Я устал, охрип, промок…
Ох и трудный был денек!
Что ж, не нужен никому?
Где хозяин мой? Ау!

Я веселый, озорной.
Забери меня домой!

Ой, лапки вновь замерзли,
Пнули снова во дворе,
Лишь за то, что я бездомный
Подошел к людской норе...

Что я вас кусать собрался?
Иль царапать и шипеть?
Подружиться собирался
Гладился о ноги ведь...

Неприятен оказался,
Хоть я чистый и босой,
А я так хотел и рвался
В место, что зовут … домой...

Не виновны мои ушки,
Что оставили меня
Возле дома, на опушке,
Прямо на исходе дня.

Я смотрел в глаза, что прежде
Мне дороже были всех.
Что я глупый? Иль невежда?
Я мешаю? Лезет мех?

Я и плакал, и мурлыкал,
Но все ж скрылись, не пришли.
Сел на камушке захныкал,
Помолился, что б нашли...
Ведь у нас есть тоже Боги,
Помогают, все простят,
Ну, а коль протянем ноги -
Приласкают, приютят.

Но сейчас я жив и буду,
Не хочу я вновь грустить,
Я вам, людям, все забуду,
Все грехи готов простить.

За того, кто не ударит,
Лишь за то, что побежал,
Кто любовь свою подарит,
На коленях что б лежал.

Что б мурлыкал лучше песен,
Что б ласкался, согревал,
Что б играли с другом вместе,
Что б меня он обнимал.

Мне ведь многого не надо,
Ничего я не прошу,
В уголке я тихо лягу,
Даже "мяу" не скажу.

Кто полюбит - не обидит,
Не оставит погибать,
Он в моих глазах увидит,
Что я жизнь готов отдать.

Мои лапки вновь замерзли
Посмотрите, весь в слезах.
Ой, а я любовь увидел,
У того кто взял, в глазах...

Котёнок бездомный в подъезде сидел,
Он в щёлку двери чьей-то грустно смотрел.
Несчастный, замёрзший, в углу, в темноте,
Он слышал бурчанье в своём животе.

Смотрел на людей, проходящих порой,
Которые шли все в заботах, домой.
Он взгляд свой тускнеющий к ним устремлял,
От них он сочувствия, помощи ждал.

Глазами просил у людей: "Помогите,
Возьмите меня, у себя приютите.
Не дайте мне с голоду здесь умереть,
Такие не в силах я муки терпеть."

А люди, сочувствия не проявляя,
Шли мимо, котёночка не замечая...
Уж ночь наступила, кругом тишина,
И к небу взлетает страдальца душа.

На остановке маленькой,
Что в конце квартала,
Сидело тихо Счастье
И на ветру дрожало.

А люди торопливо
Все мимо пробегали.
Сидело Счастье тихо...
Его не замечали.

И вот дождливым утром
Счастье ждать устало.
В углу на остановке
Просто пусто стало...

Возле дома, как бомжонок,
Сидит маленький котенок.
Глазки влажные от слез;
Хоть бы кто поесть принес!
Люди, злые как собаки,
Напились водки в праздник Пасхи
И орут на весь подъезд:
"Иисус Христос воскрес!"
Мяукнул киска им: "не верю!
Если так, - откройте двери,
Обогрейте, приютите,
Ради Бога накормите.
Если Бог на свете есть,
Что же вы грешите здесь?
Осквернили праздник Божий
И ждете, что Господь поможет."
Люди - звери закричали:
"Блохастые, уже достали!
Сколько можно там орать,
Мешают праздник отмечать!"
А малыш сосед взял миску,
Спустился вниз, погладил киску,
Сказал: "я молочка принес,
На, попей. Воскрес Христос!"

На асфальте так холодно лапкам,
хоть привыкнуть пора бы к стужам...
Я сижу под дождем и снегом,
примерзая к застывшим лужам.

Я не вышел ни шерстью ни мастью –
некрасив и совсем простужен.
В твоём доме и так много кошек,
и тебе я совсем не нужен.

От тебя вкусно пахнет домом –
тонким, теплым кошачьим духом,
что ж мне сделать, что б ты обернулась,
почесала меня за ухом?

Я не дикий,хотя весь в шрамах,
подойди ко мне – я не кусачий.
Это люди придумали сдуру –
мол, "собака от жизни собачьей...."

Я когда-то мурлыкал красиво,...
я тебя ничем не обижу,
и не буду тебе я в тягость –
я в глазах твоих душу вижу.

Вот и всё, – ты прошла мимо,
лишь мельком на меня взглянула...
а я мог согревать сиденье
твоего любимого стула...

А я мог лежать на подушке
и стрелой носиться по дому,
а покушав, на кресле валяться,
но... выходит все по-другому...

Ты ведь знаешь – подвал закрыли,
и в подъезд не пускают тоже...
Я устал, и дрожу... умираю...
а так хочется жить всё же...

Обернулась... да вот я, вот же,
с голубыми глазами, белый...
Грязный, битый, порванный псами,
но живой и отчаянно смелый.

... У меня теперь есть лежанка!–
(ничего, что пометил Рыжий).
Он холеный, наглый, персидский –
потому и наглеет, бесстыжий.

Ничего, я стерплю, я не гордый.
Нынче есть другие заботы –
надо вылизать шерстку красиво –
скоро мама вернется с работы.

Холод, грязь и ветер со стужей –
это все за окном, день вчерашний.
Потому что теперь я любимый,
потому что теперь я домашний.

Котенка забросили в клетку со львом…
Раскрылась громадная пасть,
Глазища сверкают холодным огнем -
Сейчас он проявит всю власть!

На маленькой холке сомкнулись клыки…
А люди кричали "любя",
Что эти железные броне-тиски
Котенка сейчас раздробят!

Котенка забросили в клетку со львом…
Хотелось увидеть им кровь!
И замерли тихо с открывшимся ртом:
Убийца являет любовь…

Котенка забросили в клетку со львом…
А тот и не думал рычать.
И яростный хищник не думал о том,
Чтоб милую крошку сожрать.

Засунув котенка в пушистую шерсть,
Он мирно лизал малыша,
И, тихо мурлыча, стал песенку петь,
Пока тот спокойно дышал…

А люди стояли за клеткой в траве,
Понять не могли они,
Что человечности больше во льве,
Нежели в них самих…