Немочка Масянечка...Фих кому отдам теперь))

Хромает на одну слегка, но это пожизненно. В остальном - нормально.

Прекрасный Ропшинский дворец не принес счастья ни одному из своих хозяев, и даже наводящий ужас черный призрак первого владельца витает здесь поныне.

Не стоит удивляться, если, пробираясь через дремучий лес на Княжьей Горке в Ропше, вдруг споткнешься о торчащий из-под земли чугунный столбик со следами узорчатого литья. Именно здесь ещё сто лет назад был аккуратный ручей с каскадами и мостик через него. А этот непролазный бурелом тогда слыл одним из самых красивых и искусных регулярных парков в окрестностях Петербурга. Стоит продраться через заросли подальше — и вот наглядное тому подтверждение: заросшие, обугленные, растрескавшиеся, но все равно грандиозные руины императорского дворца. Именно в этих залах и анфиладах, где теперь растут могучие березы, когда-то разворачивались смутные события отечественной истории, давшие пищу будущим мрачным легендам.

Через 4 года император Петр I подарил эти земли своему сподвижнику, генералиссимусу Федору Ромодановскому (ок. 1640–1717). Он-то и стал героем первых легенд.

О Федоре Ромодановском в XVIII веке вспоминали с не меньшим страхом, чем о Сатане. Ближайший сподвижник Петра I возглавлял Преображенский приказ, слившийся впоследствии с тайной канцелярией. Это была одна из первых в России чрезвычайных спецслужб — в юрисдикции Ромодановского находились исключительно важные дела о преступлениях «противу двух первых пунктов», иначе говоря — о государственной измене. По малейшему доносу или подозрению людей забирали, надевали на них колоду и вытягивали нужную истину — вместе с жилами. И недаром самые суеверные жители Ропши до сих пор слышат из-под земли крики и стоны: здесь, в подвалах усадьбы, Федор Ромодановский «привечал» особо опасных своих клиентов. Шла молва, что несчастных охраняет ручная медведица. Она же была главным действующим лицом довольно оригинального ритуала: медведица подносила каждому гостю большую чарку с перченой водкой, а если визитер отказывался хотя бы пригубить, разрывала на нем одежды и вцеплялась в волосы. По крайней мере, такие слухи ходили о Ропшинской усадьбе в ту эпоху.

О наличии в Ропше пыточных камер свидетельствовал и Николай Карамзин (1766–1826): «Я видел глубокие ямы, где сидели несчастные; видел железные решетки в маленьких окнах, сквозь которые едва проходил воздух и свет», — писал историк после посещения дворца. Федор Ромодановский умер в 1717 году, но ещё долго тяжелый дух витал в окрестностях его усадьбы.

в июне 1762 года, сюда привезли несчастного и измученного дворцовыми интригами императора Петра III (Karl Peter Ulrich von Schleswig-Holstein-Gottorf, 1728–1762). Точнее, бывшего императора — только что он лишился трона в результате очередного дворцового переворота. У руля страны встала его супруга, Екатерина II (Sophie Auguste Friederike von Anhalt-Zerbst, 1729–1796). Говорят, она упала в обморок, когда 7 июля отсюда, из Ропши, пришло известие о внезапной кончине государя. В официальных хрониках причиной смерти назван приступ геморроидальных колик, а в изустной истории на тот свет Петра III отправил сподвижник Екатерины Алексей Орлов (1737–1808). Местные жители до сих пор рассказывают о своих встречах около руин дворца смутную тень — она плачет и стонет, умоляя прохожих развязать тугой шарф на шее…

Сквозь злополучную спальню, в которой был задушен император, теперь во весь свой исполинский рост растут осины. Время от времени, когда непогода совсем лютует в трещинах стен, сверху с шорохом сваливаются остатки лепнины. Дух захватывает, когда представляешь, что видели и слышали за эти столетия стилизованные лепные львы карниза на бывшем втором этаже. Двое из них ещё кое-как держатся на выщербленном кирпиче. Все остальное — парадная лестница в холле, гигантские балки перекрытий — все это не выдержало пожаров и людского равнодушия и, обрушившись, теперь зарастает травой, пробившей даже каменные полы.

Последним владельцем этого дворца был Николай II (1868–1918). Император приезжал сюда с семьей на отдых, занимался в обширных угодьях охотой и рыболовством — к тому времени в прудах вовсю разводили форель. В редких архивах можно найти фотографии, на которых супруга Николая II, императрица Александра Федоровна (Victoria Alix Helena Louise Beatrice von Hessen und bei Rhein, 1872–1918), вышивает, сидя на увитом плющом балконе дворца, или в окружении дочерей позирует у входа. И не зря говорят, что человека связывает с местом какая-то странная нить: вместе с выстрелами в Ипатьевском доме Екатеринбурга закончилась и грандиозная имперская летопись Ропши.

Мы вчера первый раз в жизни плавали в озере.Испугались ужасно Так она заходит по колено только. Умница и красавица))