О кошечках, о собачках и о другом...

Универсальное средство от грусти...

Если вдруг придет на сердце грусть,
Если вдруг тоска за горло схватит,
Сможешь ли сказать: "Ну, что же, пусть,
Для меня тоска - пустяк, ничто не значит".

Даже если есть лекарства под рукой,
Даже если бар спиртным заполнен,
Всё равно ж случается порой,
Когда сплин в твоей душе законен.

В нашей жизни множество полос,
Черных, белых, друг за другом следом,
Но, котёнка вдруг себе найдёшь,
Белые полосы враз возьмут победу!

Сможешь ты, тогда придя домой,
Погрузится головой в котенка,
Чтобы чувство счастья и покой,
Вдруг возникли и остались долго.

Пусть урчит снадобье на руках,
Коготками ухватив тоску в замочек,
Из души, зудящий липкий страх,
Вылижет пушистый и родной комочек.

Любовь исчезла...

Любовь исчезла тихой сапой,
Пропала вроде без следа,
Но сердце всё ж не с шоколада,
Ведь не растает без вреда.

Оно расколото на части,
На очень мелкие куски,
И только времени подвластно,
В порядок сердце привести.

Не осуждайте вы влюблённых,
Что горько чашу свою пьют,
Хотели выпить за здоровье,
А пить пришлось за что нальют...

Когда ж залечит время боли,
Сердца ли склеются опять?..
Не позволять надо влюбленным,
Любви внезапно исчезать...

Что-то белым в лесу пахнет,
Хоть и зелено кругом,
Но растёт чудо, не чахнет
Под орешника кустом.

Набирает силу быстро
Белых дружная семья,
Первый вылитый министр,
А поменьше сыновья.

То не снег летом завёлся,
Не клочок к кусту прилип,
Слой по лесу лишь прошёлся
Вот и вылез Белый Гриб...

Словно ожил Он, с Преисподней,
Властелин всёх черных сил,
И над городом в исподнем,
Почти голым походил.

Посмотрел, как в мире верхнем,
Кто играет главный бал,
И остаться насовсем ли,
Иль убраться в свой подвал.

Бросил взглядом пару молний,
Там где чувствовался грех,
Город ужасом наполнив,
Грешных, праведников, всех.

Постоял потом в раздумье,
Сжечь всё словно Герострат?..
Всё же счел это безумьем
И ушел обратно в Ад...

Белый снег...

Белой завистью задет,
Снег всех белым заметает,
Знает снег, что белый цвет,
Самым сложным ведь бывает.

Красный, синий и зеленый,
Хоть весь мир украсить могут,
Цвета белого лишь клоны,
И берёт он их в подмогу.

Но все хвалят подмастерьев,
Что обидно это стало снегу,
Вот, к примеру "верх деревьев
Май окрасил в зелень негой".

Или, "счастье Синей птицей,
Прочь умчалось с нашего двора",
"Лето красное с небес струится,
Значит отдыхать уже пора".

Снегу не понятно, как частица,
Лучше целого бывает иногда.
Пусть тогда белеют синь у птицы,
Лето красное и неба синева.

Снег окрасить в белый цвет
Всех зимою только может,
Вот и белый снега весь секрет,
Месть, от злости, белая снег гложет.

Тоже про любовь...

Первый солнца луч упал на крышу,
От мороза стонет тишина,
Чуствую её, хотя не слышу,
Все в узорах стёкла у окна.


Застучали лестницы в подъезде,
Пробежал за окнами трамвай,
Лыжи, палки, руки, ноги вместе,
И лети лыжня вперёд, не отставай.


Наклонился горизонт к закату,
Сайтами заполнен Интернет,
Время принимать теперь с усладой
И собаки носа мокрый след.


Брызгами блестит на стенках кафель,
Ночь спускается с небес совой,
И крадётся тихий сон, мечтатель...
Выходной прошел, а ты всегда со мной...

Рула ты рула, ты рула ла ла...


Тело изменно, душа постоянна,
Старится тело, душа молода,
Тело не может прожить без обмана,
Ну, а душа без обмана всегда.

Сразу, конечно, всё это не видно,
Чтоб рассмотреть надо годы прожить,
Только, конечно, бывает обидно...
Лишь рассмотрел, а ему уж не жить.

Не унывайте всё ж, женщины милые,
Счастье по кругу же ходит всегда,
Вы оставайтесь душою красивыми,
И, как водой, душа смоет года.

Сбудется счастье, возможно и завтра,
Новой любовью сердца напоив,
Будете радостно слушать на завтрак
Каждое утро любви той мотив.

Никто Любовь не может править...

Любовь не просит разрешений,
Никто не властвует над ней,
Есть сила у волшебной Феи,
Которая богов сильней.

Ещё когда Элладой правил,
Сонм восхитительных богов
(Весьма сомнительных в морали),
Над ними всё ж была Любовь.

Велела Зевсу пред Данаей
Дождём рассыпаться в ночи,
И Зевс послушно выполняет,
Бессильны здесь его мечи.

Любовь тогда лишь возникает,
Когда захочет лишь сама,
Никто Любовь не может править,
Такая сила ей дана.

Но угадать, когда возникнет
Её волнений кутерьма,
Тут логика в тумане никнет...
Любовь - ведь женщина сама...

Детство.

Детство босоногое,
Ты мне часто снишься,
Я тебя не трогаю,
Ты ж не повторишься.

Это ведь у каждого,
Детство потревожил,
Словно Микеланджело
Памятник вдруг ожил.

Всё вокруг громадное,
Миг как век идёт:
С девочкою ладной,
Кто в кино пойдёт,

Кто в финале завтра
Гол скорей забьёт,
Или, чтоб на завтрак
Манку кушал черт.

Каждая задача,
Шахматный дебют,
Не решишь удачно,
Может и побьют.

Детство босоногое,
Ты с ума ведь сводишь,
Я тебя не трогаю,
Ты само приходишь.

Светофор.

Есть в доме моём светофор,
Мигает всегда он по разному,
Смотрю я с любовью в упор,
На желтый, зелёный и красный.

К тому ж светофор у меня,
Возможно, кого-то пугает,
Не страшен его мягкий взгляд,
Он просто мяукает, лает.

Ещё светофор, как огня,
Не любит команды все слушать,
Не слушают вовсе меня
Ни Кэтька, ни Васька, ни Нюша...

А счастье...

А счастье - это трудная работа,
С рождения и дальше над собой,
Возникнуть сразу словно бы по нотам
Оно не может, лишь махнёт рукой.

А счастье - может даже лотерея,
Тираж большой, а выигрыш не всегда,
Но покупать билеты надо, веря,
Что счастье улыбнётся вдруг тогда.

А счастье - это маленькая Фея,
Которая теплом своих очей,
Того лишь из людей согреёт,
Кто сам способен согревать людей.

У счастья всё же есть начальник,
Приказ его всегда необходим,
Чтоб все другие чувства замолчали
Когда ты любишь сам… И сам любим...

Мы догоним...

Нет совсем Эльдорадо на свете,
Хорошо только там, где нас нет,
Ведь в любой же стране на планете
Есть обилие всяческих бед.

Вот не надо выпячивать Россию,
Будто в мире нет хуже страны,
Ведь история Родины кровью
Разукрашена со старины.

Пока Запад во всём просвещался,
Пока формы свободы растил,
Весь в России народ настрадался
Но на Запад орду не пустил.

А когда же фашистов фаланги
В наше сердце с Европы пришли,
То России сыны, христиански,
Для Победы всё в жертвах снесли.

Только, только мы начали заново,
Возрождаться, строить, растить,
Возведём мы всё это из мрамора,
Только б кризисы все пережить.

Постепенно мы всех их догоним,
И в свободах своих, и в правах,
Это видно же, как на ладони,
Ведь уже догоняем сейчас...

Половинки...

Пролетает над Землёю мячик,
Отраженьем солнечным горя,
Кажется воздушный он и мягкий,
А приливами командует в морях.

Но не в этом только его сила,
Волны на берег ему бросать легко,
А ещё Любовь ему уменье подарила
Половинки склеивать целиком.

Повстречаются лишь ночью половинки,
Только чтобы звёздной эта ночь была,
Сразу тают их сердца, подобно льдинкам,
Сразу же блестят у них глаза.

Эй, вы, половинки всего мира,
Поиграйте этим мячиком в футбол -
Ведь Любовь над миром бы парила,
Не остался б половинкою никто...

Пролетевшая звезда...

Летела, падая, звезда,
След оставляя лишь искрящий,
Как безутешная судьба
Бойцов в войну безвестно павших.

Мелькнула лишь разок огнём,
И растворилась в темном небе -
Так же бойцов тех предаём,
Чей подвиг так небесно светёл.

Они пошли в неравный бой,
С винтовкой против грозных танков,
Теперь лежат в земле сырой,
Не место где людским останкам.

Найти их всех наш общий долг,
Предать земле, как заслужили,
Чтоб каждый отдохнуть бы смог,
После того, что совершили.

Летела, падая, звезда,
След оставляя лишь искрящий,
Как безутешная судьба
Бойцов в войну безвестно павших.

Врут зеркала...

Смотрю на своё отраженье,
Мне кажется, зеркало врёт,
А может быть в нём отрешенно
Другой кто-то тайно живёт.

Морщины по лбу пробежали,
В висках у него седина,
А рот искривлен, так в печали,
Как будто готовит скандал.

Нет лихости явно во взгляде,
Про стать что-то трудно сказать,
С утра исподлобья, исчадьем,
Тоскливо мне смотрит в глаза.

Не я это, точно, поверьте,
И зеркало врёт что-то вдруг,
Мой дух, я надеюсь, бессмертен,
И сам я такой, как мой дух...

Заберите счастье...

Повстречалось утром
как-то счастье,
Радостью наполнив
душу всю,
Кто-то маленький, усатенький
сказал вам: «Здрасьте»,
И сказал ещё:
«Вас боготворю».

Не поверить в это
просто трудно,
Стоит только
в любой двор зайти,
Сколько счастья по подвалам
бродит безрассудно,
И желает признаваться
вам в любви.

Заберите счастье
в миг с собою,
Пусть оно заполнет
в доме всё,
Пусть всю жизнь свою,
кот будет вам судьбою...
А не хватит счастья,
можно взять ёще...

Душа.

Души разные бывают,
Ведь сейчас такой расклад -
Души есть для лона Рая,
Души есть, которым в Ад.

Кто не верит в это дело,
Пусть посмотрит фэнтези,
Приведением где смело
Бродит Патрик Суэйзи.

Кто живёт с любовью свято,
Душу, Бог возьмёт к себе,
Чья ж душа будет проклята,
Ждёт огонь на вертеле.

Раз родился в мире нашем,
Сам душе проложишь путь:
А хорош путь или страшен -
Сам решай... Вся в этом суть...

Я хочу...

Я хочу чтоб всем на свете
В Новый Год везло,
Чтобы взрослые и дети
Не встречали зло.

Чтоб у каждого ребёнка
Было сто затей,
Чтобы в доме была елка,
И полно гостей.

Чтобы взрослые встречали
Новый Год семьёй,
Одинокие чтоб стали,
Мужем иль женой.

Чтоб вокруг было веселье,
Море доброты,
Чтобы стали новосельем,
У бомжей мечты.

Чтобы все больные разом
Вылечились б вдруг,
Чтоб правдивой была фраза:
"у меня есть Друг".

Чтобы счастье враз обняло
Вместе всех тогда,
И чтоб это продолжалось,
Раз и навсегда!

Зацветёт пусть вдруг подснежник
Чудом в Новый Год,
Дед Мороз же ведь волшебник...
Пусть произойдёт...

До свиданья, год Дракона...


Ещё год пролетел, словно клёна листок,
Прокружил, прошуршал несерьёзно,
Вроде только вчера, о Драконе стишок,
Сочинял я под год високосный.

Сочинял не спеша, просто вечер занять,
Чтоб не мучится мне от безделья,
Строки рифмами стал неумело вязать...
И Дракон опоил меня зельем.

Год назад я представить, конечно, не мог,
Что на сайте на этом придётся,
И стихи размещать, словно карточный долг,
И ночами не спать, ведь неймётся.

Как тебе удалось, високосный Дракон,
Из химеры создать эту данность,
Но, за тягу к стихам тебе низкий поклон
И моя, от души, благодарность...

До свиданья, Дракон, и спасибо тебе,
Что с поэзией дал повстречаться,
Да, ещё... Передай мою просьбу Змее,
Пусть приходит, хочу пообщаться...

Змеиное предсказание для одиночек...

Как снегом, чешуёй блистая,
Под Новый Год, из-за угла,
Змеюка подползла большая
И в миг Дракона провела.

Дракон, конечно, парень бравый,
Но для Змеюки не чета,
К тому же он немного старый,
В любви не смыслит не черта.

А У Змеюки... Были предки!!!
Один из них ещё в раю
Сорвал для Евы плод запретный,
С Адамом ей создав семью.

Короче, с завтра, нет Дракона,
Змеюка правит только бал,
И вновь настал черёд закона,
Чтоб всякий враз женатым стал.

Всё, торжествуйте одиночки,
Змеюка вам создаст семью...
Все разом, с новогодней ночки
Знакомьтесь... Точно говорю!

Одиночество.


Лист дерева не может
Быть абстрактен
Среди листвы,
Растущейся вокруг,
Но человечество
Имеет свой характер,
Быть одинокими в толпе,
Людской недуг.

Хотя, быть может,
Этот страшный недуг
Ни хворь души,
Ни психики болезнь,
А лишь табу...
Чтобы возможный недруг,
Змеёй к нам в сердце
Не сумел пролезть.

Весьма возможно,
Одиночество людское,
Лечебный изолятор,
Чувств всех карантин,
Чтоб к нам, коварством,
Не проникло горе,
Чтоб не чернели паруса
Душевных бригантин.

Бороться с этим,
Средство есть одно лишь,
Оно известно всем
Среди людей -
Играя на рояле жизнь,
Не жми тех клавиш,
Которые позволят
Потерять друзей..

Зимний день.

В тихих жестах серых буден
Из зашторенных портьер,
Зимний день шептал о чуде,
О любви моей к тебе.

Он на ветки иней ладил,
В окна вязь свою пускал,
Зимний день меня лишь ради
Весь устроил карнавал.

Изготовил всё на диво,
Вызвав восхищенья дрожь,
Зимний день моей любимой,
Говорил: "Что не идешь"?

Подготовил дивный праздник,
Будни серые закрыв,
Зимний день, большой проказник,
О любви моей забыл.

Ведь напрасно ждал у двери,
Вызвав лишь души озноб...
Зимний день, тебя я верил...
...кроме снега никого...

Гремит салют...

Гремит салют, фейерверк сверкает,
Народ гуляет - Новый Год,
А рядом жизнь, еле живая,
Ждёт, чтоб утих чуть небосвод.

Среди орав хмельных, в бездумстве,
Петарды рвущих каждый миг,
Собака замерла в безумстве,
Срывая в горле тихий визг.

Ей кажется идёт охота,
За ней, как прежде на волков,
Дыханье сведено до рвоты,
И каждый рядом, из стрелков.

Представьте, любящие взрывы,
Что снайпер целит вам в лицо,
Представьте - лишь секунду живы,
А дальше в путь, где правит зло.

Прошу вас очень, перестаньте
Пускать фейерверки в Новый Год,
Быть может в тяжкий миг Спасатель,
К вам точно также подойдёт...

Четвертые сутки...

Четвертые сутки морозам всё спится,
Четвертые сутки чернеют снега,
Гулять ведь не выйти, поручик Голицын,
Корнет Оболенский налейте вина.

Над Питером мокрым, циклоны нависли,
В воде растворилась кривая лыжня,
Поручик Голицын, погода, да скисла,
Корнет Оболенский, такая херня.

Лишь в ящике вижу знакомые лица,
Замучила пьянка в родимых стенах,
Ну, сколько же можно, поручик Голицын,
Корнет Оболенский, уж пьяный сполна.

Секрет этой нашей гусарской попойки,
Морозы исчезли, не наша вина,
Поручик Голицын, так будьте же стойки,
Корнет Оболенский, не в силах пока.

Ах, русская вьюга, великая вьюга,
Когда ты насыпешь повсюду снега,
Поручик Голицын догнал всё же друга,
Корнет Оболенский давно уже пьян.

Четвертые сутки морозам всё спится,
Четвертые сутки всё в пьяном дыму,
Ну, как нам не спиться, поручик Голицын,
Корнет Оболенский... Ну, быть по сему...

Василиса.

Про Ваську мою начинаю рассказ,
Про зелень её изумительных глаз,
Про ум, красоту и немножко,
Как трудно любимой стать кошкой.

Родилась ведь Васька нескладной,
Расцветкой не очень нарядной,
Не ласковой, сложной игрушкой,
Приметной в носу лишь веснушкой.

Когда всех котят разобрали,
Лишь Васька осталась в печали,
Одним, одиноким котёнком,
Мяукавшим жалобно, звонко.

Назло вот такой ей судьбе,
Забрал Василису к себе,
К собакам Кэтюхе и Нюше,
Что кошек любили "покушать".

А, Васька тогда уж котенком,
Характером вышла не тонким,
Характером вышла всевластным,
Но, к счастью, не очень опасным.

Пять лет листопадом промчали,
И в Ваське совсем нет печали,
Живёт ведь она королевной,
Собаки ей служат примерно.

Но, также ей служат и люди,
Надеюсь никто не осудит,
Что Васька командует нами,
Да так, что мы счастливы сами...

Маленький Принц и закаты...


На астероиде "Б- шестьсот двенадцать"
Жил маленький герой Экзюпери,
И хоть он принцем был, но всё же, братцы,
Работал от зари и до зари.

На маленькой своей родной планете,
Выпалывал баобабы каждый день,
Принц знал, конечно, баобабы эти
Без обработки частой прорастут везде.

Прополку завершив, Принц прочищал вулканы,
Чтобы горели ровным правильным огнём,
И каждым утром, очень, очень рано,
Он розу поливал, чтоб не засохла днём.

Для отдыха, обычно Принц по пятницам,
Закатом солнца любовался над водой,
Соседи же, Король, Делец и Пьяница,
Закат считали полной ерундой.

Но не правы соседи Принца малого,
Прекрасен ведь закат не только сам собой,
То время для работника усталого
Определить, что ценного совершено тобой.


Ведь день проходит весь в трудах, заботах,
И лишь когда закат окрасит горизонт,
Есть время размышлять, о жизни, о красотах,
О вечности природы, глядя в небосвод...

Голубчик, ну нет такого слова - "фейверк"

Стоило из-за этого семь страниц читать...

Прошу Вас очень, перестаньте
Искать ошибки, словно крот,
Кто слеп душой, тому Спасатель,
Для букв открыл лишь горизонт...

Добрый Дом...

Что поделаешь, время такое,
Над приютом кружит вороньё,
Им никак не оставить в покое
Наш приют, вот и сыпят враньё.

Раскричались вороны, как курицы,
Что навоз во дворе теребят,
Наплевать воронью, что распутица
Ждёт тогда всех собак и щенят.

Ведь не ведают, в злобе бездумные,
Что их души все в ад попадут,
Бумерангом вернётся безумие
К тем, кто гробит собачий приют.

Только зря вороньё разоряется,
Всё их карканье просто вода,
Ведь кураторы, так получается,
"Добрый Дом" не сдадут никогда..

Изергиль.

Кто помнит о старухе Изергиль,
Про сердце Данко рассказавшей нам,
А ведь история старухиной любви
Любви Кармэн повыше по страстям.

Она в пятнадцать в рыбака влюбилась
И отдалась ему через четыре дня,
Но "тихою" любовь не получилась,
Её любви хотелось страсти и огня.

Она ушла к кудрявому гуцулу-гайдамаку,
Который ласков был, печален иногда,
То заревев, как зверь, кидался в драку
И из-за этого к нему пришла беда.

Румын властям тех гайдамаков выдал,
Казнили их... Суровы были времена,
Тут Изергиль сыграла свою битву,
Сожгла румыну хутор, раз пошла война.

Потом она досталась, как добыча, турку,
Неделю целую в гареме провела,
Но закруживши голову сынку-придурку,
В Болгарию с юнцом сбежать смогла.

Ревнивая болгарка там ей нож вонзила,
В монастыре лечится ей пришлось,
Вновь Изергель в монаха юного влюбилась,
И в Польшу понесла её любовь.

А в Польше всё сложилось очень плохо,
Поляк-монах лишь просто унижал её,
Но и монаху это вышло боком,
На дне реки, от Изергиль, нашел жильё.

Потом она к жиду вся в кабалу попала,
Который торговал открыто Изергиль...
С лицом изрубленным любила она пана -
Он ей мужчиной был, а не людской утиль.

Затем мадьяр был, убитый также позже,
А также шляхтич, ей последний пир,
Она его из плена вызволила в Польше,
Убив у русских часового, как вампир.

Пан клялся Изергиль, любовь его навеки,
Но "лживую собаку" оттолкнув,
Она чрез силу опустила веки,
Покинула его, ни разу не взглянув.

Ещё лет тридцать прожила в Молдавии,
Всё с молодёжью, это не беда,
Ведь лозунг жизни годы не исправили,
Что время есть для подвигов всегда...

А Спасатель, да еще с большой буквы - это кто?!

Частушки про Изергиль тоже сохраню для потомков